в этом не винить, — улыбнулся Аркадий Семенович и разжал пальцы сержанта.

Каменные шипы стали исчезать, сержант выдохнул. Пальцы побелели от силы, с которой он их сжимал. Самсон не сводил взгляда со старшего лейтенанта.

«Ничего, пусть все посмотрят, что Солнцев и та девка стали кормом. Потом их отряд из казармы не выйдет до военного совета и суда. Все лишатся головы! Предатели, мятежники!» — подумал про себя Вершинин.

Старший лейтенант решил не уходить и подождать. Уж больно нравилось ему смотреть на испуганные и волнующиеся лица военных. Собственными глазами увидеть то, как надежда в них потухнет. Поймать разочарование Самсона… Такое он просто не мог себе позволить пропустить.

Вот только не все пошло по плану. Послышались взрывы. И, судя по звуку, это Солнцев. «Он же обычный рядовой, подмастерье!» — удивился старлей. Аркадий Семенович сделал все, чтобы сегодня за стеной оказалось побольше мяса, дабы привлечь монстров. Выпустил несколько отрядов новичков сразу.

После такого твари должны сбиться в стаи, и остальным не выжить. Как же он удивился, когда отряд Твердохлебова вернулся в целости и сохранности, только Цареву потеряли. Но Солнцев сам все сделал, убежал спасать девку, а сейчас, судя по всему, вступил в бой. Вот только звуки почему-то приближаются. Ну не может он выжить там, это просто нереально!

Сержант не сводил взгляда со стены. На лице не дернулся ни единый мускул. «Давай, Боря! Делай, что обычно.!» — как мантру повторял про себя Самсон. После сегодняшней вылазки сержант убедился в его способностях еще раз. Паренек не простой, четко следит за людьми, учит, контролирует, помогает. Это все навыки и качества сержанта. Но сопляку всего семнадцать лет. Да и аристократ он, откуда все это знает и умеет?

Сильный взрыв прозвучал около стены, она даже завибрировала.

— Это он! — закричал Самсон. — Открыть стену!

— Отставить! — следом прозвучал приказ Вершинина. — Мы не знаем, кто там. А если это монстры и случится прорыв?

Глаза старшего лейтенанта бегали. Как? Не может быть! Выжил! Да что происходит вообще? Нет, никак нельзя, чтобы Солнцев вернулся. Он же героем для всех станет. Как его потом на суде… Нет.

Вершинин дернулся от звука движения стены.

— Кто? — закричал он. — Кто ослушался приказа? Убью! Отправлю за стену! — как истеричка, вопил Верка, бегая от одного военного к другому, и тряс каждого.

— Отряд Твердохлебова! — заорал он. — К расщелине! Если это прорыв, то вы своими телами остановите.

Самсон посмотрел на ребят. Подставить всех ради… А если старлей прав? И он просто верит в Солнцева? Но долго думать ему не дали. Айваз со своими уже побежал к стене, за ними Мясоедов, Обручева. Говорунов старался всех обогнать и быть первым. Только Борзов шел прогулочным шагом.

Твердохлебов дернул щекой и побежал. Давно он не видел такой преданности и сплоченности на этом участке стены.

— Солнцев! Черт тебя подери! Что ж ты за человек такой? — сказал тихо сержант, обгоняя Говорунова.

Отряд встал дугой. Все, у кого была магия, приготовились. Дима и Володя выставили пустые ружья. Секунды тянулись. Стена уже начала делать обратное движение и закрываться, как в тоннеле появился образ.

— Один? — спросил грустно себя сержант.

И вот выскочил полуголый Солнцев, а на руках у него Царева.

* * *

Вижу своих. Положил Елизавету, а сам упал рядом. Свет прожекторов слепил, стена закрывалась. Ссадины, синяки не беспокоили. Болело горло от применения голоса бога. Живот набух, будто сейчас рожу. Каналы вытягивались, как струны.

Самсон осматривал мое тело, крутя меня, словно манекен. Ольга уже склонилась над Царевой и направила в нее свою магию. Ребята смотрели на нас. Айваз подмигнул и показал большой палец. Ну, что могу сказать? Почему победа? Немного сложностей, и все живы и относительно целы.

Повторять пока не хочу. Но я доволен тем, как себя все проявили, даже Царева приятно порадовала. Поднялся. Елизавета не сводила с меня взгляда. Смотрела так, будто у меня есть какая-то вкусняшка и я ее спрятал от голодной девушки.

— Боря, а зачем ты разделся? — спросил меня Витя.

— Стало жарко, — ответил ему с улыбкой.

— А почему Елизавета в твоей одежде? — никак не унимался Мясоедов.

— Витя, она у меня зачарованная. Вот дал девушке поносить, чтобы на нее монстры не нападали, — рассмеялся я.

— А мне дашь? Тоже хочу такую, — пробасил здоровяк, чем вызывал смех всех остальных.

Накопленный стресс нашел свой выход. Ко мне подошел сержант и на ухо сказал:

— У нас проблемы. Большие, — Самсон серьезно посмотрел на Вершинина и дернул щекой.

— А разве бывает по-другому? — улыбнулся ему в ответ.

Глава 29

В лучшем случае мы все попадем под охрану до военного совета. Хотя я, скорее всего, пойду в карцер. Если так, то необходимо помочь Царевой, чтобы она смогла выполнить мое задание.

Встал и подошел к девушкам. Ольга вся красная и вспотела, старается из последних сил. Показал ей глазами передохнуть и отойти, затем наклонился к Елизавете.

— Завтра я придумаю, как сделать так, чтобы Верка свалил из своего кабинета. Постарайся пробраться к нему и найти мои документы. Вас будут охранять, так что тебе срочно необходимо прийти в себя и восстановиться. Когда их отыщешь, то оставь у себя. В крайнем случае импровизируй и передай их лейтенанту Цветковой.

Девушка посмотрела мне в глаза, поджала губы и кивнула. Я серьезно рискую. Не хотел, чтобы о том, кто я, узнали здесь, но так получилось, что уже три человека в курсе. И если выхода не будет, то станет на одного больше. Цветкова и так уже видела мое вместилище и каналы, а еще отросток и коготь. Других вариантов пока не вижу.

Поднялся и направился к Вершинину. Урод стоял с недовольной рожей и жевал свои губы. Представляю… Он уже меня десять раз похоронил, а я раз — и выжил. Шел с улыбкой.

— Аркадий Семенович, я так понимаю, что отправляюсь в карцер? — спросил его.

— Солнцев… — прошипел он. — Увести в карцер! Чтобы там усиленную охрану поставили, к нему никого не впускать, не кормить и не поить. Отряд Твердохлебова — под охрану, глаз с них не сводить!

— Старший лейтенант! — повысил я голос. — Понимаю, что вы хотите нам только добра, но у нас есть пострадавшие, и по уставу их должен осмотреть врач.

Все перевели взгляды на Вершинина. Не было бы здесь такой публики, проблем бы не существовало, но так он просто не может себе позволить совершить ошибку, которая потом всплывет.

— Сначала в медчасть! — приказал Верка.

— Думаешь, что ты выиграл? — наклонился ко мне старлей. — Дурачок! Вы своими действиями только упростили мне жизнь. Мятеж, неподчинение приказам, самовольный выход за стену, нападение на командира. Теперь не только ты и твой сержант подохнете, но и весь отряд, — закончил свои слова с улыбкой Вершинин.

Ничего ему не ответил. Самсон тут руки распустил? Не удивлен. Но тварь права, теперь отмываться будет сложнее. Как раз много времени появилось на то, чтобы подумать.

Меня повели в карцер. По дороге застал интересную картину: один рядовой кричал и пытался убежать, военные направили на него оружие. Паренек вопил о том, что половина его отряда полегла и он больше не пойдет за стену. Не хочет быть обглодан монстрами и пусть его лучше убьют.

Он продолжал отступать, пока не развернулся, и побежал. Мой конвой остановился, и черноволосый из сопровождающих сказал:

— Подожди, сейчас будет весело.

Мы смотрели за тем, как удирал орущий пацан. Вот он уже добежал до ворот, через которые мы въехали. Кто-то подал знак, и их стали открывать. Позади нас собралась толпа из рядовых, даже свой отряд увидел.

Солдаты, которые направляли оружие на паникера, развернулись и теперь наставили на толпу, а сами поглядывали за бегуном. Он сделал всего один шаг за ворота и остановился.

Почему-то задрожал. Испугался, что ли? У него пошла кровь из носа и ушей. Он упал на колени и заорал еще сильнее. Бедняга в момент заткнулся, когда глаза вывалились из орбит.

— Ты мне должен три рубля! — сказал черноволосый сопровождающий другому. — Я ставил, что сегодня кто-то спечется, и вот выиграл. Плати!

Тот, к кому он обращался — коренастый паренек возраста примерно двадцать два года — поджал губы и засунул руку себе в карман штанов. Достал оттуда деньги, отсчитал нужную сумму и протянул черноволосому.

Меня толкнули в спину, и мы продолжили наше путешествие.